Неудачный день, неудачная неделя… Томаса передёргивает от воспоминаний о том, как прошли последние дни, как вёл себя, следуя по пятам за Красной королевой, желая исполнить каждый её каприз. Каждая ночь, проведённая с ней, не вызывала ничего, кроме отвращения, и дракон провёл под душем больше часа, словно надеясь смыть из своей жизни несколько дней. А где-то в глубине сознания всё ещё бьётся мысль, что должен быть с ней.
Томас осушает очередной бокал виски и со всей злости, что бушевала в его душе, швыряет бутылку в стену. На стене остаётся пятно, а бутылка осколками осыпается на пол. Колдун и сам сидит на полу, опираясь на диван. Рядом лежит Цезарь, грустными глазами посматривая на хозяина, но не решался приближаться слишком близко, тонко чувствуя настроение хозяина. А Томасу никто и не нужен был. Он ещё пытался справиться с чарами, и пока победа была на его стороне. Он точно знает, что ненавидит Анастасию, что где-то в глубине души сожалеет, что Мирана в очередной раз выжила, и, самое главное, он вновь виноват перед Алисой. Он дал ей ещё одну причину ненавидит его, наверное, поэтому он выпил уже бутылки две, но алкоголь почему-то так и не подействовал. Каждый раз что-то отрезвляло, и это раздражало. Хотелось напиться до потери сознания, чтобы забыть, но сознание ещё не готово было расстаться с ненавистными воспоминаниями, а потому настойчиво прокручивало их в голове, заставляя дракона просматривать их, словно фильм. Вот только его не выключишь и не переключишь на что-то другое, а именно это и хотелось.
Томас был рад, что Айлин ещё не вернулась, сам он никому не звонил, в особенности больше от того, что не знал, что сказать. В основном это касалось Сони, которая неизвестно как отреагирует на то, что он сделал. А, может, это и не важно. Всё станет, как раньше, а Анастасия будет счастлива, а сам дракон… Томас находился в полной растерянности, не зная, что делать дальше. Даже мысли о поимке духа отошли куда-то в сторону и пока к ним больше не возвращался.
От стука в дверь Тома вздрогнул. Гостей он не ждал, да и открывать желания не было, а потому он не двинулся с места. Настойчивый стук повторился, а затем ещё и ещё, и казалось, что ещё не много и дверь просто снесут. Не хотя, колдун поднялся с пола и открыл дверь, увидев на пороге встревоженную Соню.
- Что-то случилось? – вместо приветствия спросил Флеминг, отходя в сторону, пропуская девушку в дом. Догадка крутилась в сознании, но мог и ошибиться. Не предлагает выпить, а просто создаёт ещё один бокал и бутылку виски, собираясь продолжить напиваться, и гостья тому не помеха. К тому же, судя по её виду, вряд ли она пришла с хорошими новостями, а потому повод выпить может появиться ещё один.

От невинного вопроса Соня взрывается моментально, но Томас и не думает отвечать столь же бурно. Он устало падает в кресло, а в его руке появляется ещё одна бутылка, из которой он пьёт с горла, не перебивая девушку. Зачем? Лучше дать ей высказаться, может, после этого успокоится, придёт в себя и даст сказать хоть что-то. Хотя Томас не хотел оправдываться, что-то объяснять, пытаться доказывать. В прошлом это никогда не срабатывало, так почему сейчас будет исключение? Он уже привык к тому, что в его жизни никаких исключений. И даже то, что он считал, что никогда не будет подвергнут чарам, легко накладывая их на других, оказалось самоуверенностью, которую Анастасию разбила в прах.
- Был и пытался, и жалею, что ничего не получилось, - спокойно отвечает колдун, делая очередной глоток, но, когда убирает бутылку на губах можно увидеть горькую ухмылку. – Было бы не плохо убить Мирану, Анастасию, да ещё половину города. Может, заняться этим на досуге?
Он словно издевался на Соней, однако, смешно ему не было, и задавая вопрос, он слегка склоняет голову на бок, всё ещё ухмыляясь. Да и почему бы не поиздеваться? Она бросается с обвинениями, не разобравшись в ситуации, да и злило, что Мирана уже успела пожаловаться своим верным подданным, что на неё бедную напал дракон. А, может, и не она. Теперь это не имеет никакого значения.
Разумом Томас понимал, что стоит сделать хоть что-то, чтобы упокоить Соню, но настроение было настолько паршивым, что, поддавшись эмоциям, он вместо того, чтобы успокоить, наоборот, казалось, делал всё, чтобы разозлить её ещё больше.
- Да и с чего ты вообще взяла, что мне можно верить? Твои друзья не торопятся следовать твоему примеру, и, как видишь, не зря. Дракон в очередной раз сорвался с цепи и, конечно же, его жертвой стала Белая королева. Кстати, Мирана не говорила, что задолжала мне кое-что? В прошлом у нас с ней была маленькая сделка, условия которой она так и не выполнила. Правда, проклятье нам обоим сорвало планы, - Томас ещё отхлёбывает из бутылки, вспомнив сорванные планы. Интересно, Мирана рассказывала об этой сделке хоть кому-то или смогла сдержать слово и умолчать, оставив сделку их маленьким секретом?

Соня как знала, чем поразить дракона. Томас изумлённо изогну бровь, едва не поперхнувшись вином, которое как раз отхлебнул из бутылки. Он и предположить не мог, что когда-нибудь кто-то из повстанцев всё-таки его услышит и поймёт, что является не меньшим рабом Мираны, чем всё то время в Стране Чудес он был цепным псом Анастасии. Никогда не понимал слепой веры в Белую королеву, несмотря на то, что она тоже стремилась к власти и сколько пало от рук её воинов невинных жителей Томас не брался считать. Была война и жертвы неизбежны, и они будут, пока обе королевы не сложат оружие, но вряд ли это случится. Каждая отстаивает своё право на трон, не замечая, к чему это ведёт. А дракон видел. С высоты птичьего полёта видно многое, и когда-то он это пытался донести до Алисы, но она так и не услышала, но услышала Соня, хотя её он ни в чём не убеждал, оставляя за ней право самой решать, чью сторону принимать в войне.
- Кажется, Мирана только что потеряла одного своего верного воина, - глаза насмешливо блеснули, а на губах появилась улыбка. Казалось от былого издевательского настроения ничего не осталось, хотя это было и не так. Одна, брошенная в сердцах фраза, не могла стереть всего, что произошло за последнее время, но настроения подняла. – Мартовскому это не говори, его удар хватит, - не смог смолчать Томас, вспоминая короткие встречи с Мартовским и его фанатичную веру в Мирану и то, что с её приходом к власти в стране наступят благодатные времена. И даже то, что они больше не в Стране Чудес не могло поколебать его веры.
Томас опустился на диван, откинувшись на спинку и чуть нахмурившись, когда Соня вновь заговорила об Анастасии. Он мог бы поделиться с мышкой, но с чего начать? Как сказать, что дракона обвели вокруг пальца, подчинив себе настолько, что он забыл обо всём, едва не поклоняясь той, кого ненавидел.
Весёлые искорки в глазах постепенно потухли, и колдун машинально делает очередной глоток из бутылки, не замечая, как рядом пристроился пёс, положив голову на колени.
- Анастасия сумела создать достаточно сильное приворотное зелье и подлила его мне, - Томас скривился от воспоминай, как попался в её ловушку. Теперь он вряд ли захочет ещё раз переступит порог дома, где прожил почти двадцать восемь лет, если только не затем, чтобы убить Красную королеву. О последствиях выпитого зелья Томас уже не стал говорить, Соня и сама может догадаться, что нападение дракона на магазин Мираны не его добровольный шаг, а виной тому чары. – Тебе лучше держаться от меня подальше. Чары всё ещё действуют, и я не знаю, как долго смогу сопротивляться им, - он честно предупредил Соню, не желая навредить ещё кому-то, находясь под влиянием Анастасии.
– С Мираной меня больше ничего не связывает, наша сделка потеряла актуальность после Бравного дня. Я обещал ей помочь в поимке Абсолема, если на согласится заменить Алису другим воином, но она этого не сделала.  Как ты знаешь, Абсолема мы тоже не убили.
Для Томаса сделка и в самом деле больше не имела значения, разве что была досада от того, что бывший друг всё ещё жив и злость на Мирану, что из-за того, что она оказалась неспособна найти замену, Алиса чуть не погибла. Нет, всё-таки, сделка имеет значение и приятно, что сегодня Белая королева осталась без своего любимого магазина.

За нечаянно обронённую фразу Соня попыталась оправдаться, чем ещё больше повеселила дракона. Он и не ждал, что она предаст друзей, но выглядела она в этот момент забавно, что не повеселиться было бы кощунством.
- Я не ем мышей, - со смешком произносит дракон, напоминая о том, в кого может превращаться подруга. – Маленькие грызуны – разносчики болезней, да и мяса мало, не наешься.
Веселье весельем, но дальше Соню занесло в другую сторону, хотя по тону и было ясно, что она продолжает дурачиться, да и весёлые искры из глаз Томаса никуда не делись, а под конец и вовсе рассмеялся, когда девушка упомянула о том, что он и стал причиной войны.
- Может, тогда ты и выйдешь за меня, такого красивого? Устранишь причину войны, многие благодарны будут, - шутя предлагает Томас. Серьёзно он бы такое никогда не предложил, но сейчас охотно подхватил веселье, хотя бы на время забывая о причинах, по которым всё ещё держал в руках бутылку.
- В этом случае тебе придётся здесь поселиться, тогда, боюсь, нас точно неправильно поймут, - усмехается дракон. Даже интересно, как это Соня заставит бросить пить, хотя и сам понимает, что не стоит много, но пока не нашёл иных способов забыть, кроме алкоголя.
Томас отрицательное качнул головой. Не сказать, что не права совсем, но желание убить Абсолема за участие Алисы в Бравный день появилось после знакомства с ней, а ссора со старым другом произошла гораздо раньше и причины её были иные.
- Ты наверняка слышала историю о том, что какое-то время я был заточен в камень. До того, как это случилось, Абсолем был моим другом. Помочь мне он решил довольно необычным способом: вписал меня в пророчество, привязав к Анастасии, а в руки Бравного воина вложил Вострый меч, в результате, смотря на пророчество, не возникало ощущение, что он хотел помочь мне, скорее Миране, а из меня мало того, что сделали цепного пса королевы, так и жизнь моя могла продлиться не долго. Как видишь, картина малоприятная. У тебя бы в этом случае не возникло желание убить пророка? – Томас поднял глаза на Соню. Казалось бы, все сказал, но добавляет, спустя несколько секунд, нахмурившись – А в Бравный день едва не погибла Алиса, - пальцы невольно сжимают бутылку, но лучше бы вместо неё было горло Абсолема. Сжать посильнее, а затем повернуть, слыша хруст хрящей.