Пальцы нервно сжимают кий, пока шары катятся по зелёному покрытию, разлетаясь в разные в стороны. Это последний шанс для Балто отыграться, и он нервничает, что видно невооружённым глазом, а его соперник самодовольно посмеивается над полукровкой за очередное поражение. Но ещё не всё потеряно, ещё есть шанс! Так думал Балто, но шанса на победу уже не было. Шар замирает около лунки, лишая полу-волка последней надежды на то, что он сегодня ещё останется при деньгах, а с утра не надо будет думать о работе. Победитель забирает выигрыш, а полу волк бросает кий на стол и идёт к барной стойке. Заказывает пиво и, забрав бутылку, уходит из бара. Ему больше здесь делать нечего. Он проиграл почти всё, но относится к этому равнодушно. Он доберётся до катера, выпьет, а после… Он не знал, что будет делать. Лечь и заснуть – это так банально и снова видеть старые сны, которые приносят с собой тоску и ещё большее желание напиться. Нет, он растянется в кресле на катере, на свежем воздухе, вдыхая запах рыбы, моря, и будет смотреть на звёзды, пока будет в силах бороться со сном. Или всё же позволит себе отключиться, забывшись тревожным сном. Хорошо, если не приснится Дженна.
Брэдли не выдерживает, открывая бутылку в дороге, и отпивает, сбавляя шаг. Ему некуда спешить. На катере компанию составят мусор или звёзды, если спрятаться от мусора на палубе. Не хватает Бориса. Он бы снова пытался поднять настроение каким-нибудь танцем или игрушкой. Появились бы Мак и Лак, смешные и неправильные белые медвежата. Рози, Дженна… Балто прижимает руку к сердцу. Больно. Больно вспоминать о каждом из них, и он не находит выхода, кроме как заглушать боль алкоголем. Он не видит другого выхода, и как бы он не хотел, а Малифесента больше ничего не может исправить.
Поддавшись воспоминаниям, Брэдли перестаёт ощущать вкус пива. Оно становится пресным, лишённым какого-либо вкуса, и вызывает отвращение. Олстон делает глоток, но тут же сплевывает, вытирая губы рукавом. Ему нужно что-то более крепкое, чтобы снова заглушить память. Забыться и оставаться в этом состоянии как можно дольше. Он знает, куда идти, где искать нужное, и сворачивает с главной улицы.
Балто слышит шорохи, но не сразу обращает на них внимание. Это может быть угодно: от парочки до такого же пьяного, как и сам полукровка. Ему всё равно, но короткий крик и следующая за ним отборная брань заставляют поднять глаза. Ему хватает пары секунд, чтобы оценить ситуацию, и не раздумывая, он бьёт бутылкой и столб, мимо которого проходил. «Роза» сверкнула в свете фонаря, а звон стекла привлёк внимание мужчины, пытающегося справиться с хрупкой девушкой. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, на чьей стороне была бы победа, не проходи Олстон мимо.
- Отпусти её, - требует он, двигаясь на мужчину, не думая о страхе. Кажется, это чувство ему давно не знакома. Самосохранение… зачем он человеку, которому давно плевать на свою жизнь?
- Э, парень, стой. Не кипишуй. Ты бы тоже не прошёл мимо такой красотки. Только посмотри на неё, - парень дёрнул девушку к себе, схватив за подбородок и развернул лицом к Балто. Такая хрупкая в грубых руках, что Брэдли переворачивало от одной мысли, что эта тварь могла с ней сделать. Балто узнал её. Её рыжие волосы так напоминали Дженну, что он невольно обращал на неё внимание. Никогда не решался подходить, потому что то от него пахло перегаром, то был в какой-нибудь старой потрёпанной одежде, что рядом с ней выглядел бы нелепо. Да и сейчас ситуация нелепая. Что-то не то, не так должно было пройти знакомство. Его вообще не должно было быть.
Балто захотелось прижать уши к голове, как он делал раньше, но сейчас он человек, а не собака и должен помнить об этом. Помни, Балто, о том, кто ты.
Брэдли едва не пропустил удар ножом. Парень и не думал отступать, решив избавиться от ненужного свидетеля, но успел поставить блок рукой, задев «розой» и нападавшего. Кровь хлынула из ран, и парень, держась за порез отступил, а Балто глупо улыбнулся девушке, зажав ладонью рану.
- Ты в порядке? – спрашивает он, отбрасывая осколок бутылки в сторону, убедившись, что больше никому не угрожает опасность. То есть девушке не угрожает опасность, а напавший на неё удалялся, так и держась за рану, бросив угрозы в сторону Балто. Может, рана серьёзная? С другой стороны, это никого не волновало. Вряд ли девушка бросится оказывать помощь тому, кто на неё напал, а Брэдли было откровенно плевать, что будет с ублюдком.

Отредактировано Bradly Alston (13 августа, 2016г. 20:48:31)

Морозный ветер бьёт по лапам, едва не сбивая с ног. Задувает, проникая под густую волчью шерсть, от чего хочется укрыться на корабле, где не будет людей и этой выскочки Стилла, который никогда не может пройти мимо полукровки, чтобы не напомнить ему о том, какое он ничтожество.  Балто хочет спрятаться, отступает, но словно прирастает к земле, когда видит Дженну, радостно прыгающую вокруг Рози. Такая красивая, но в тоже время такая недоступная. Она его не замечает, и он может наблюдать за ней, спрятавшись среди бочек, пока она не оборачивается, и он неловко прижимает уши к голове, чувствуя себя неловко. Ему хочется быстрее исчезнуть, и он разворачивается, неловко скользя лапами на снегу, и скрывается среди улиц. И всё-таки Стилл прав, не пёс и не волк, он не имеет права быть Дженной. Он недостоин её.
Всматриваясь в лицо девушки, Балто странным образом ощущал то, что одолевало его каждый раз, как он видел Дженну. Лишь мысль о том, что она не может быть здесь, не позволяла назвать спасённую девушку именем любимой. Он не знает, как её зовут, и не уверен, что хочет знать. Он предпочёл бы и дальше иногда наблюдать за ней со стороны, не показываясь ей на глаза, а не стоять перед ней, не зная, что сказать, и желая одного – провалиться сквозь землю. Было страшно неловко, и хотелось по прижаться поджать уши исчезнуть в ночи, спрятавшись на катере.
Не сказать, что этим вечером было холодно, но Балто внезапно стало зябко. Он бы поёжился, укутался бы посильнее, но стоял, не шелохнувшись, не в силах отвести взгляда от девушки, не понимая, чем она его так притягивает. Лишь её вопрос вернул его в реальность, заставив вспомнить о полученной ране. Он растерянно опустил глаза на рану. Рука, зажимающая её, была вымазана в крови, но в целом больно не было. Всего лишь царапина, которая вскоре заживёт. Он уже привык к подобному, а потому оставался спокоен. Спокоен относительно раны, но девушка…
- Пустяки, - отвечает он и прячет руку за спиной, не желая, чтобы незнакомка видела кровь. Ей и так сегодня досталось, и не хотелось травмировать её психику ещё больше. –Самое время уйти, - говорит он себе, но продолжать стоять, словно прирос к земле, и больше не может сдвинуться с места. Не может, пока она рядом, и это заставляет хмуриться, потому что напоминает о прошлом. Он не хочет вспоминать, но ничего не может с собой поделать. Воспоминания накатывает одно за другим, а он стоит, как дурак, подбирая слова.
- Знаешь, мой дом тут недалеко, то есть катер… эм, я живу на катере, - растерянно поясняет он, не зная, зачем он это говорит и для чего. – Тебе бы прийти в себя. У меня есть горячий чай, - Балто вздыхает, прикрыв глаза. Мысленно корит себя за сказанное, которые казалось такой глупостью, что стало невыносимо стыдно.
- Давай я тебя провожу, - сдаётся Брэдли, не желая показаться ещё большим глупцом, чем тем, каким его уже увидели. Как хорошо, что на улице ночь, и она не видит, как покраснели кончики ушей от стыда.

Совсем недавно Брэдли наблюдал картину, развернувшуюся перед ним на улице, когда подросток пытался признаться девочке в любви, но постоянно путался в словах, краснея до кончиков ушей. Со стороны это выглядело забавно, и Балто думал, какие смешные могут быть подростки, не ожидая, что вскоре сам окажется в подобной ситуации. Вот уже втора рыжая красавица выбивает почву из-под ног одним своим присутствием рядом, и Балто вряд ли чувствует себя лучше, чем тот подросток. Кажется, что язык перестал слушаться, и остаётся только надеяться, что она ничего не заметит. К счастью, спасает темнота, а отвечать на вопросы проще, чем самому подбирать тему разговора. Чувство неуверенности добавляет то, как она свободно берёт полукровку под руку. Что-то похожее однажды видел во сне, но это был сон. А, может, и сейчас он видит сон? Хорошо бы, потому что не мог представить, что когда-нибудь поведёт Лекси к себе на катер.
- Брэдли, - представляется Балто с некоторой заминкой, едва не назвавшись своим настоящим именем. Оно ничего не даст, а потому стоит забыть о нём, будто его так никогда и не звали.
На следующий вопрос Олстон тоже отвечает не сразу, вдруг осознав, что никогда не задумывался холодно ли ему в каюте или не т. Он редко обращал внимание на себя, пребывая то в пьяном угаре, то с головой уйдя в работу, хотя первое с ним происходило гораздо чаще. В этом состоянии на холод не обращал внимания, отключаюсь, свернувшись на потрепанном диване, не обращая внимания на горы мусора. Стоило об этом вспомнить, как пожалел, что пригласил девушку к себе. В каюте уже давно не наводили порядок, а отступать уже поздно, уже видны очертания катера, качающегося на воде.
- Нет, - отвечает Балто, проведя плечом. – Там вполне уютно и далеко от людей, - добавляет он, не думая о том, что может подумать о нем Лекси. Да и отсутствие людей было самым главным из того, что он нравилось полукровке в жизни на катера.
А тем временем они подошли к катеру, а Брэдли легко перепрыгивает небольшую пропасть, находящуюся между катером и берегом, и едва заметно морщится, когда под ногами слышится скрип проржавевшей стали. Старый катер уже давно стоило пустить ко дну, а Балто всё продолжал за него цепляться, как за спасательный круг, не позволяя себе с ним расстаться. А теперь чувствовал себя неуютно от того, что привёл сюда девушку, и она видит ту неприглядную картину, в которой он живёт.
Он протягивает руку девушке, при этом выглядит смущённым и косится на погнувшийся парус. Почему его до сих пор не убрал? Грязный, порванный, и… Не стоило всё перечислять, что вдруг, как заметил Балто, давно уже пришло в негодность.
- Прости, у меня редко бывают гости. А девушки бывают здесь ещё реже, - он пытается сгладить неловкость смущённой улыбкой, но внутри чувствует напряжённость.

Брэдли улыбнулся девушке уголками губ, продолжая чувствовать скованность и не понимая, почему рядом с ней ему так хорошо, спокойно. Но его беспокоило то, что она пробуждает в нем то, что он пытался усыпить долгое время. Хотелось бы снова забыться, но она идёт рядом, и он бросает на неё косые взгляды, невольно любуясь. Она красива и она так напоминает Дженну… Но она лишь призрачная тень любимой, причиняющая боль.
Брэдли отворачивается, прикрыв на секунду глаза, справляясь с обуревавшими его чувствами. И все бы ничего, но вопрос Лекси, похожий на утверждение, что-то переворачивает в душе, и словно молния пронзает молодого человека, и он напрягается, резко поворачивая голову в сторону девушки, пристально всматриваясь в её лицо. Говорит так, будто знает его, но видит на самом деле в первый раз и ни черта не знает о полукровке. Он больше не улыбается и не отвечает, она сама ответила, и ему это не нравится.
Он пытается взять себя в руки. – Показалось, - убеждает он себя, но расслабиться больше не может. Он уже и забыл, зачем вел Лекси на катер, пока она сама не напоминает, и только тогда выражение лица Балто смягчается. Чай и аптечка. Про рану совсем забыл, про чай и подавно. И про гору мусора в углу, которую она сейчас увидит. И бутылки, и… Перечислять можно вечно, а до каюты осталась несколько шагов. Брэдли замедляет шаг, а затем и вовсе останавливается, устремляя взгляд в даль, на горизонт.
- Ночью море прекрасно. Оно кажется более таинственным, чем днём, но меня тайна моря никогда не пугала. Наоборот, приносит спокойствие, - Балто и сам не знал, зачем говорил все это, но почему-то считал важным. Однако, закончив, смущенно почесал затылок. – Тебе, наверное, это не интересно. Пойдём, - и он повёл девушку в каюту, где собирался поставить чайник и позволить обработать рану. Не был уверен, что нуждается в последнем и вместо чая хотел бы что-то покрепче. Может, в холодильнике завалялась бутылка пива?
- Уверен, у тебя дома чище, - Балто все ещё выглядел смущенным, открывая перед Лекси дверь каюты, обнаруживая перед ней всю неприятную картину холостяцкого жилища. Пройдя следом, он достал с одной из полок аптечку, в которой минимум лекарств, и поставил чайник, взявшись убирать со стола, освобождая место, но, не сделав и половину, остановился.  – Тебе говорили, что ты очень красивая? – внезапно сорвалось с языка, когда он в очередной раз поднял глаза на девушку. С свете тусклой лампы цвет её волос ещё больше напоминал цвет шерсти Дженны, а глаза… на мгновение показалось, что вернулся в прошлое и видит перед собой Дженну, которая казалась согревающем пламенем среди снежной пустыни, когда кости сводит от мороза. Хотелось поцеловать её, почувствовать согревающее тепло, но усилием воли сдержался, но глаза не отвел. – Призрак, - напоминает он себе. Если бы только это напоминание способно было отрезвить.

Глупо, наверное, было думать, что другие не тоскуют по прошлой жизни. Вот и в голосе Лекси он слышит грустные нотки, и едва не порывается обнять её и поцелуями стереть это ненужное чувство тоски. Балто одёргивает себя, мысленно ругает за то, что испытывает к малознакомой девушке, но с другой стороны, разве нужно кого-то знать хорошо, чтобы чувствовать столь сильные эмоции? А как же любовь с первого взгляда? Ему ведь не понадобилось много времени, чтобы полюбить Дженну, казалось, она прочно обосновалась в сердце, как только увидел её, весело играющую рядом с маленькой Роузи. Это было словно видение, короткое, мимолётное, и оно рассеялось, стоило потерять концентрацию. Теперь уже видение никогда не повторится, но не думал, что способен испытать что-то похожее по отношению к совершенно другой девушке, и теперь чувствовал себя предателем, однако, ничего не мог сделать. Дженна осталась в далёком прошлом, а Лекси рядом, мило улыбается и берётся обрабатывать рану, которая уже не болела и не кровоточила, но отчего-то вызывала беспокойство девушки. Самого же полукровку волновала совершенно другая рана.
Пока Лекси занималась рукой, Балто не сводил с неё глаз, наблюдая за её движениями. Насколько он знал, она не работала в больнице, но глядя на неё можно было подумать, что она подобным занимается каждый день. И каждое её прикосновение отдавалось теплотой в груди, что топила лёд, который он бережно взращивал долгие годы. И сопротивляться этому не хотелось.
Странно всё это было. Спасая её, он не думал, что будет хоть какое-то продолжение, его и не должно было быть. Надо было отвести домой или просто уйти, но сейчас подобная мысль казалась далёкой и нереальной. А рыжая красавица подогревая пламя, целуя рану, от чего Брэдли теряется, не зная, как реагировать, а брови удивлённо взмывают вверх.
А она сидит напротив, смущённая этим коротким нелогичным жестом, и Балто хочет разрядить обстановку, но вместо того, чтобы что-то сказать, он, подавшись вперёд, целует девушку, опустив руку ей на шею и тем самым невольно удерживая. А стоило коснуться её губ, как реальность рухнула, заставляя забыть о прошлом, будущем, существовало только настоящее и она, такая нежная и ранимая, чем-то тревожимая, что известно только ей. Впрочем, уже ничего не имело значения. Тревоги тоже остались где-то в прошлом, погребённые под волной эмоций, накрывших детектива, и он сорвался, не чувствую сопротивления.
Если поначалу поцелуй был нежным, словно только пробовал, боялся, что его оттолкнут, то вскоре он стал более страстным, жадным. Дыхание сбилось, а рука сжимала ткань куртки, мечтая сорвать её одним рывком, вот только пока ещё что-то удерживало от откровенной грубости, какая-то тонкая нить, не позволяющая окончательно потерять рассудок.

Отредактировано Bradly Alston (10 марта, 2017г. 13:55:24)

Балто был уверен, что волк в нём давно спит. Разве может волк быть настолько слабым? А он был, он считал себя слабым, потому что был не в силах пережить потери, но сегодня волк вновь поднял голову, и так тяжело не дать ему волю, но всё же он проявлял себя, видя, как девушку откликается на ласки, тем самым всё больше распаляя зверя. В глубине сознания Балто голос кричал о том, чтобы остановиться, о том, чтобы Лекси его остановила, но к этому голосу никто не прислушивался. Он словно чужой, посторонний, и адресован не им.
Брэдли вздрагивает, когда прохладные руки девушки - не от волнения ли? - оказывается под свитером, а сердце отзывается бешеными ударами, что набатом отдавались в висках. Сознание сковало плотным туманом, не дающим даже намёка на возможность очнуться и остановиться, отступить, пока не стало слишком поздно. Или уже поздно? Больше никакой скованности, никаких сомнений. Руки уверенно стягивают с девушки куртку, а следом и топ, исследуя тело Лекси, не переставая покрывать поцелуями губы, шею, задерживаясь на ключицах. Он вдыхает её запах, не парфюма, её запах, немного сладкий, с примесью... уже не важно. Важен лишь отклик её тела, её стоны, или его. Всё смешалось, и стоило удивляться тому, как оба не оказались на полу, а ведь это было так просто: повалить на пол и овладеть ей, не оттягивая сладостного момента, не мучить себя. Но это всё желание волка, дикого зверя, необузданного, мечтающего получить всё сразу. Балто не желал ему поддаваться, не хотел быть грубым с девушкой, хотя уже едва осознавал, что делает. Сжимает грудь, срывая с губ очередной стон, и с жадностью впивается в её губы, поднимая со стула и относя на диван. Поцелуи, как и ласки не прекращались не на секунду, не давая передохнуть, глотнуть свежего воздуха, а в одежде становилось жарко и тесно. Он сбрасывает свитер на пол, под которым надета ещё майка, но и она летит в сторону. Он останавливается ненадолго, окидывая взглядом Лекси, в котором явно угадывалось восхищение желание, что так сильно владело детективом. Взгляд задерживается на кружевном бюстгальтере, который по какой-то нелепой ошибке всё ещё находился на девушке. Балто опускает лямки, целуя ложбинку меж грудей, нащупывает застёжку, избавляя девушки от ненужной детали, освобождая больше пространства.
Возможно, утром он будет сожалеть о том, что произошло, но сейчас он готов был душу продать за то, чтобы слушать её стоны, чувствовать, как ноготки оставляют следы на спине, как выгибается её тело от нетерпения, терзаемая тем же огнём, что и он. Оно дорогого стоило, и никакого будущего в этот момент не существовало. И больше не в силах держать в руках, Балто освобождает Лекси от оставшегося белья, а следом и сам раздевается, извлекая из кармана оставшийся с какого-то свидания презерватив. Возможно, неудачного, но это не имеет значения, главное, что сейчас он оказался под рукой. Натянув резинку, он больше не тянет, врываясь в лоно девушки, и тут же замирает, слыша вскрик. Туман в сознании рассеивается, когда понимает, что натворил. Он нежно целует Лекси, словно это может что-то исправить, но пути назад уже нет. Да и глупо останавливается.
- Прости... О таком стоит предупреждать, - он не обвиняет её, скорее себя за то, что поддался животному инстинкту. Он начинает двигаться мягче, но его хватает ненадолго. Вскоре страсть снова накрывает с головой, и он поддаётся ей, чувствуя под собой податливое тело, изнемогающее от желания.
Оргазм накрыл обоих одновременно, и Балто опускается рядом, прижимая девушку к себе и уткнувшись ей в шею, слушая её неровное дыхание.
-  В спасители я не гожусь, - с улыбкой на губах произносит Балто, выдыхая рядом с ухом девушки. От неё пахло потом и духами, но запах не казался чем-то отвратительным, а наоборот напоминал о том, что только что произошло и действовал успокаивающею. Брэдли словно обрёл то, что давно потерял и испытывал такой спокойствие, какого в его душе давно не было. И оно усыпляло. Но сказывалось не только присутствие рядом Лекси, но и выпитое за день, бессонная ночь, усталость - всё это когда-нибудь взяло бы верх, и Балто не сопротивлялся. В первый раз он засыпал спокойно, без тревог в сознании, которые потом напоминали о себе в кошмарах.

Балто давно не спал так хорошо. Не просыпался среди ночи, а затем ворочался по долгу в попытке снова уснуть, не превращался внезапно, не было привычных кошмаров, а самый обычный безмятежный сон, после которого просыпаешься отдохнувшим и полным сил. Так было бы, если бы на утро его не ждал сюрприз, которые в первые секунды показался приятным сном. Необычным, воплощающим странное желание, но приятно было представить, что рыжеволосая красавица, что давно привлекла его внимание, однажды будет с ним. Несбыточная мечта, хотя мечта ли? Так, мысли иногда допускает, когда понимает, что с Дженной ему уже никогда не быть, а она рядом, к ней тоже тянет, вот только она никогда не обратит внимание на такого, как Брэдли Олстон, спившийся детектив, живущий на катере.
От таких мыслей хотелось накрыться одеялом с головой и снова заснуть, а не лежать с закрытыми глазами и думать о том, чего никогда не будет. Вот только с тем, как уходил сон, появлялось стойкое ощущение, что не один. Лица коснулся ветер, словно лежал не на кровати в каюте, а на открытом воздухе, и это было странно. Балто распахивает глаза, упираясь взглядом в девушку, о которой только что грезил, считая, что всё, что между ними произошло, было всего лишь сном. Нет, оказалось реальностью, и от осознания этого легче не становилось.
- Вот же…, - Брэдли останавливает себя до того, как с языка сорвётся то, что девушке слышать нежелательно, и проводит ракой по лицу, снимая остатки сна. Он чувствовал себя глупо и злился. Не на неё, на себя, за то, что не сдержался. И она… почему она не остановила? Её вина в произошедшем тоже есть.
Молчание явно затягивалось, но полукровка совершенно не знал, что сказать. Он пытался подобрать слова, но всё было не то, казалось каким-то детским лепетом, который нельзя было озвучивать.
Не выдержав напряжение, он поднимается с дивана, подхватывает брюки, надевая на ходу. Хотелось смочить горло, но он не стал наливать воду, а открыл холодильник, извлекая оттуда бутылку с пивом. Холодный напиток должен был помочь привести мысли в порядок, но вместо этого Балто продолжал стоять у холодильника, опираясь на дверцу и не спускал глаз с девушки. И чем дольше смотрел, тем меньше что-то хотелось говорить. Обнажённая, прикрытая пледом, с распущенными волосами… Впору пожалеть, что в этом чёртовом городке не стал художником.
Брэдли прикрывает глаза с очередным глотком. Пора было заканчивать с молчанием, и как бы не хотелось остаться с Лекси, он не мог. В памяти всё ещё прочно жила Дженна, и он знает, что никем не сможет её заменить.
- Послушай, то, что случилось…  эта ночь… - и всё-таки это было тяжело для него, но, кажется она и сама всё поняла. Он чувствовал себя виноватым перед ней, что поступает с ней так, но по-другому не может. – Тебе лучше уйти, - он так и не сказал, что ночь была ошибкой, но, кажется, это уже и не нужно. Сама просьба уйти не говорит о том, что он думает иначе, а он знает, что после её ухода пиво заменит что-то более крепкое.